Пока бьется сердце…

Жизнь, безусловно, складывается из мелочей. Но тогда получается, что из таковых состоит и война – одно из самых смертоносных проявлений жизни. Вашему вниманию частный, но любопытный факт-эпизод начального периода Великой Отечественной…

23 марта 1942 года в приемную главы государства, Председателя Президиума Верховного Совета СССР тов. Калинина поступило письмо. Автор, военфельдшер Вера Литвинова сообщала следующее: «Дорогой и любимый отец, Михаил Иванович!.. В настоящее время нахожусь в г. Костроме в военном госпитале 3473 п/я (почтовый ящик – авт.) 102, начальник – военврач 3-го ранга тов. П… Я хочу вам описать все безобразия, которые есть в нашем госпитале. Уже 6 месяцев, как мы не работаем…тогда, как многие из раненых товарищей нуждаются в нашей помощи. Персонал был направлен в ППГ (полевой подвижный госпиталь – авт.), но наше начальство ездит целыми семьями, кормит их за счет личного состава и поэтому постаралось остаться в глубоком тылу…».

Далее, прямо скажем, бедовая девушка поведала «всесоюзному старосте» Калинину о различных злоупотреблениях: теплые вещи для медсестер ушли супругам и детям руководителей, полученные для личного состава валяные сапоги были проданы «на сторону» по 90 рублей, а дополнительно выданный на всех картофель в общий котел так и не попал. Политработники воспитанием рядового и младшего комсостава не занимаются, лишь одевают жен в специально заказанные шинели комсостава. А 8 марта военком оскорбил и ударил медсестру в присутствии бойцов-санитаров. Опять же начальство после отбоя до часу ночи гремит в бильярд и забивает козла, чем мешает отдыхать персоналу, пришедшему сюда (на ул. Коммунаров, 1) после службы из разных госпиталей.

«Казалось бы, мелочь, но все… недовольны», – констатирует автор письма. Конечно, написанное могло бы, теоретически, оказаться оговором, если бы не дышащие деловитой искренностью строки: «Я и много других опытных работников имеют желание пойти в помощь прифронтовым госпиталям. Мы подали рапорта…». А в заключительной части письма находим: «Дорогой Михаил Иванович! Я участвовала в финской кампании… приносила много пользы, и сейчас Вас прошу – пошлите меня обратно на фронт… Я рождена бурей и выросла в пламени революции. И багряное знамя (на котором есть несколько капель крови моего отца и мужа) я буду держать высоко, до тех пор, пока бьется в груди моей молодое, стойкое сердце… С честью оправдаю Ваше доверие, с комсомольским приветом Ваша дочь… Вера».

С завидной оперативностью, спустя три дня после получения корреспонденции, из приемной Михаила Ивановича последовал ответ: «Секретарю Костромского горкома ВКП(б). По поручению тов. Калинина посылаем Вам письмо военфельдшера Литвиновой В.П. По мнению тов. Калинина… следовало бы поинтересоваться порядками в этом госпитале и особенно тем, что госпиталь 6 месяцев фактически не работает».

Надо ли говорить, что в кратчайшие сроки для секретаря горкома тов. Новожилова военным отделом была подготовлена справка «О положении дел в эвакуационном госпитале № 3473». Из документа узнаем, что созданный в Донбассе эвакогоспиталь «колесил» по стране, побывал в Ашхабаде и Ярославле, из последнего был направлен в Кострому, куда прибыл 16 января 1942-го. К «развертыванию работ» учреждение приступило, однако, лишь 16 марта и, действительно, бездействовало свыше 5 месяцев. Впрочем, медицинский персонал был частично занят в оказании помощи раненым и больным бойцам других городских эвакогоспиталей. И еще – «за необеспечение нормальной работы» комиссар – старший политрук тов. Г. с должности был снят.

Была ли отправлена на фронт Вера Литвинова – мы не знаем. Известно другое, а именно – в первые месяцы войны, конечно же, хватало неразберихи и расхлябанности, даже и на фронте, что уж говорить о тыле. Однако следует заметить, что в 1941-45 гг. в Костромской области, более в областном центре, размещались и функционировали до полусотни эвакогоспиталей, организационная деятельность и врачебные результаты которых в подавляющем большинстве получали только положительные отзывы.

Пресс-служба ГАНИКО

Назад