Является, пожалуй, не только прописной, но и многократно прописанной истиной, что костромская земля внесла значительный вклад в развитие и становление военно-морских сил нашего Отечества. С этим трудно не согласиться, хотя и следует заметить, что данная «инвестиция» состояла, прежде всего, в обеспечении флота достойными служивыми, начиная от матроса, вплоть до (полного) адмирала. И все-таки, насколько же существенна была эта людская лепта – вот тема размышления вслух…
Моряк-костромич. Сколько же наших соземцев отправились в океан взрослой жизни этой водной, а, следовательно, опасной, требующей мужества стезей? Уверяем вас, что ниже обязательно будут названы некоторые числа, только сначала давайте кое о чем договоримся. Во-первых, здесь и далее речь пойдет лишь о моряках регулярного царского и императорского военного флота, оперировавших в 1696-1917 годах, поскольку именно в этот исторический период вклад Костромы во флотскую службу был наиболее весом и заметен. Второе. Из вышеуказанных нас будут интересовать лишь персоны, дослужившиеся, как минимум, до первого офицерского (обер-офицерского) чина – мичмана.
Впрочем, число костромичей из строевых нижних чинов и унтер-офицеров (юнг, матросов, гальванеров, рулевых, марсовых, сигнальщиков, кочегаров, машинистов и мастеровых, квартирмейстеров, минеров, комендоров, боцманматов, юнкеров, боцманов и кондукторов), занятых в качестве членов экипажей военных кораблей, исходя из самых разных соображений, сравнений и подсчетов, мы оцениваем в 30-50 тысяч.
Однако, что касается рядовых военнослужащих, то их принадлежность к нашим пределам очевидна. Принятые в службу, в массе своей, матросами по рекрутской (воинской) повинности или, как вольноопределяющиеся, по найму, они-то уж наверняка проживали в тех местах, из которых были призваны. А вот с командным составом ситуация не так однозначна.
Земляк-офицер флота, кто он? Чтобы являться или считаться таковым, он должен отвечать двум простым на вид «требованиям». А именно – иметь отношение к нашей с вами земле и состоять в соответствующем военно-морском звании. Пока все логично, не правда ли? Но будет ли просто далее?
Наши земляки. Абсолютно ясно, что это, прежде всего, лица, увидевшие свет пусть в разные времена, но в границах Костромской провинции (к слову, ровесницы Российского императорского флота), затем наместничества, а после – губернии.
Здесь, в развитие мысли, мы намерены привести цитату из «себя же». Имеем в виду в настоящий момент не изданный, но вот-вот готовый явить себя второй том из цикла «Океан Кострома», в котором вы, в том числе, обнаружите следующие строки:
«Кроме того, к землякам – флотским офицерам следует, несомненно, относить представителей военно-морских династий, взявших свое начало в «наших палестинах». Яркими примерами таких «наследственных» моряков являются многочисленные и уважаемые «экипажи»: Бартеневых, происходящих из Галичского и Солигаличского уездов, Бутаковых – выходцев из Костромского уезда, соличаличских помещиков Козляниновых, Купреяновых, Чалеевых, Щулепниковых и Юрьевых. Но, входя во вкус, к перечисленным выше династиям необходимо прибавить кинешемских Чихачевых, а также Невельских, Нелидовых, Перфильевых, Сальковых и Сипягиных «рассеянных», в основном, по северо-западным и северным уездам, и, конечно, буевлян Овцыных и Перелешиных. Безусловно, не все члены этих флотских фамилий (особенно, поздние) появились на свет под прохладным костромским солнцем, но это ли повод отказывать им в местной «прописке»?
Имелась, однако, еще одна категория военных моряков, по-видимому, могущая, буде им того захотелось бы, претендовать на принадлежность к не понаслышке знакомым нам местам. Это – соотечественники, явившие себя миру отнюдь не в костромских пределах, и постоянно или даже никогда в них не проживавшие, но владевшие здесь потомственными, благоприобретенными или полученными через брак, а то и пожалованными царями-императорами деревнями, усадьбами, наделами. Имели ли таковые лица отношение к нашей земле? Пожалуй, что только к земле и, возможно, принадлежащим им лесным дачам. Но вот их причисление к нам, костромичам, знаете ли, не бесспорно…».
Более или менее корректно, по нашему мнению, «разобравшись» со своими земляками, переходим ко второму важнейшему и принципиальному для нас, хоть и кажущемуся странным вопросу: «А кого следует или можно в принципе числить среди военных моряков?».
И здесь нам на помощь приходит, несомненно, выдающееся специализированное издание – «Общий морской список», в котором размещены послужные (формулярные) списки чинов флотских и галерного флота, штабных и административных морских чинов. Кроме того, в состав морского ведомства входили технические специалисты, представители «профильных» корпусов Морского ведомства – морские артиллеристы, корабельные инженеры, инженер-механики и инженер-строители, флотские штурмана и гидрографы. А ведь имелись еще и морские доктора, интенданты, преподаватели и воспитатели специальных учебных заведений. Всех этих людей мы автоматически полагаем моряками.
К офицерам военно-морских сил мы также относим лиц, как правило, получивших образование в Навигацкой школе, Морской академии (корпусе, училище), Гардемаринской роте, но после по различным причинам (зачастую – по болезни) оставивших флот с тем, чтобы продолжить службу в армейских частях или даже на штатском поприще.
И вот, наконец-то нам, оговорившим базовые понятия, по-видимому, ничего не мешает подступить к определению количественных показателей костромского вклада во всероссийский «офицерский экипаж» дореволюционных времен. В этом нам поможет «домашний», хоть и, так сказать, облегченный вариант «Общего морского списка», известный специалистам и любителям местной истории под названием «Без Костромы наш флот неполон…», автором которой указан замечательный краевед и генеалог А.А.Григоров. Книга эта, составленная на базе рукописи Александра Александровича под названием «Моряки-костромичи», по ряду причин несвободна от неточностей и погрешностей. Тем не менее, она остается лучшим и наиболее полным тематическим изданием справочного характера, хотя бы потому, что является, пожалуй, единственным источником интересующих нас сведений.
Этот свод содержит сведения о происхождении, жизни и службе около 850 лиц, окончивших Морской корпус и состоявших в званиях от мичмана до адмирала и, как представляется, включает в себя имена основной части «царско-императорских» офицеров-моряков, так или иначе связанных с нашим регионом. Но как российский флот без нашего региона, также «неполон», к сожалению, и данный справочник. Так, например, уже в процессе написания книги «Океан Кострома. Уплывшие за Буй» удалось выявить не менее семи представителей военно-морской династии Перелешиных, не вошедших в «Без Костромы…».
Впрочем, как утверждала «литературная маска» известная под именем Козьмы Пруткова: «Никто не обнимет необъятного», хоть к этому, по нашему мнению, все же следует стремиться. А потому вот наш «маяк» – 1000 костромичей-офицеров флота, число, которое, несомненно, будет достигнуто при более детальном изучении заданной темы, хотя бы за счет военных моряков, не окончивших профильные учебные заведения, а вышедших, что называется, из низов. К слову, ориентируясь на 12 томов незавершенного «Общего морского списка» и ряд других «Списков», касающихся личного состава, рискнем предположить, что за всю историю регулярного «досоветского» флота, в его рядах служили не более 25 тысяч офицеров, включая, между прочим, и адмиралов.
И тогда нехитрый подсчет подсказывает нам, что каждый 25-й представитель младших, старших командных чинов и адмиралитета являлся костромичом! Не впечатляет? А зря, ведь возможно до половины офицеров имели отношение к одной лишь Санкт-Петербургской губернии, включавшей Кронштадт, а всех оставшихся воинских начальников следовало поделить между, скажем, 49 остальными губерниями и наместничествами, образованными в результате Областной реформы Екатерины II, проведенной в последней четверти XVIII столетия.
А теперь разрешите вновь обратиться к тексту будущей книги «Океан Кострома. Уплывшие за Буй»:
«Гораздо определеннее обстоит дело с «созвездием» костромских адмиралов, которыми мы полагаем всех представителей высшего офицерского состава – контр-адмиралов, вице-адмиралов, (полных) адмиралов корабельной службы, а также флота генерал-майоров, генералов-лейтенантов и (полных) генералов, еще – генералов по адмиралтейству, флота генерал-цехмейстеров и кригскомиссаров высоких рангов. Кроме того, адмиралами следует почитать действительных статских советников, тайных советников и действительных тайных советников, как из числа флотских медиков, так и из гражданских чинов Морского ведомства. Но и это далеко не всё и не все. С полным на то основанием в число адмиралов включаем капитан-командоров и капитанов генерал-майорского ранга, приравненных, впоследствии к первому адмиральскому званию. Или, иначе, мы предлагаем считать адмиралами всех тех военно-морских чинов, к которым в свое время обращались «Ваше высокопревосходительство», «Ваше превосходительство» и, в отдельных случаях, «Ваше высокородие».
Между тем жизнь сложнее и многообразнее формулярных списков. Вот как быть, например, с костромичами, имеющими «милитаризованное водное прошлое», но достигших чинов, сравнимых с адмиральскими, на других стезях? Здесь мы имеем в виду всех армейских или, если хотите, сухопутных генералов и все тех же действительных статских советников, тайных советников и действительных тайных советников, но штатской службы. Составителями «Без Костромы…» эти персоны, как добившиеся первых служебных успехов благодаря флоту, также зачислены в ряды военных моряков, и мы, пожалуй, приветствуем этот подход».
В книге А.А.Григорова, по нашим подсчетам и разумениям, наличествуют имена чуть менее 100 персон, которые отвечают вышеуказанным критериям. Эта цифирь видится соразмерной реалиям, но и она вряд ли истинна. Конечно, флотские лица столь высоких рангов были в России наперечет, но вот в кандидатской диссертации современного исследователя обнаруживаем не указанного в нашем справочнике заслуженного вице-адмирала, кавалера многих, в том числе высоких орденов, Василия Федоровича Ивашинцова (1839-1899), уроженца сельца Матвеево (видимо, Буйского уезда) Костромской губернии. Эта информация, однако, требует проверки, но сам факт показывает, что реестр наших флотских «ВИПов» вероятно не окончателен и нас еще могут ожидать любопытные открытия. А потому до достижения полной ясности в этом вопросе, к которой мы, между прочим, неуклонно стремимся, предлагаем оцифровать плеяду наших адмиралов «плавающим» именем числительным «около 100», что впрочем, может означать и более, и менее «сакрального» числа.
Между тем, выявление объективного множества высшего офицерского состава не только самоценно, но и важно для некоторых сравнений. Так, в частности, из достаточно авторитетного интернет-альманаха «Кортик. Флот. История. Люди» (Санкт-Петербург) вычитываем, что общий список лиц, получивших первичное адмиральское звание, то есть – чин контр-адмирала, в период с 20.10.1696 г. по 16.04.1917 г., состоит всего-навсего из 510 человек. Так вот, в списке «Кортика» обнаруживаем 29 «наших» и, таким образом, получается, вроде бы, что каждый 17-18-й адмирал являлся нашим земляком.
Вы спросите, а почему «вроде бы»? Дело в том, что некоторый опыт работы с источниками информации подсказывает, что даже самым «достоверным», но непроверенным лично сведениям доверяться абсолютно нельзя. И дело здесь, поверьте, совершенно не в «квасном патриотизме», но в уважении к истине. Ведь при случае или такой необходимости, только даже с одними томами «Общего морского списка» в руках, мы готовы доказать наличие, как минимум, еще 14-ти «бесспорных» адмиралов, годных для пресловутого списка, но по каким-то причинам в него не включенных!
Более того, среди нашего высшего офицерства на удивление велико число разных рангов генералов флота и генералов по адмиралтейству, некоторых других сравнимых с ними по званиям лиц, а также отнесенным впоследствии к «подходящим» нам чинам IV класса, согласно «Табели о рангах», капитанов генерал-майорского ранга и капитан-командоров. Их совокупность достигает 27 особ и вполне корректное приплюсование этой когорты к собственно адмиралам существенно изменило бы соотношение в нашу пользу, буде такой баланс в будущем кто-либо удосужится подбить.
Исходя из вышеприведенных числительных и имея в виду некоторые другие соразмерности, а также при нашей любви к округлым цифрам берем на себя смелость заявить: в сонме отечественных адмиралов «старого образца» каждый 15-й – костромич! И на этом соотношении всегда и везде следует стоять твердо, поскольку оно не просто верно, но и доказуемо документально. Притом надо понимать, что по мере проникновения в толщу темы цифры могут измениться в еще более благоприятную для нас сторону. Но и без того следует признать – прежними флотскими земляками продемонстрированы блестящие показатели, как для жителей такого «внутреннего» региона, как наш с вами.
Впрочем, довольно «человечной» арифметики. Не пора ли в завершение обратиться непосредственно к наиболее известным личностям, составившим «Адмиральскую славу Костромского края»?
Это – директор морского корпуса, член Государственного совета, кавалер ордена св. Александра Невского, адмирал Петр Кондратьевич Карцев (Карцов) (1750-1830), участник Крымской войны, георгиевский кавалер, адмирал Михаил Николаевич Лермонтов (1792-1866), исследователь Дальнего Востока, член Императорского Русского географического общества, основатель города Николаевск-на-Амуре, адмирал Геннадий Иванович Невельской (1813-1876). Помимо них обязательно следует назвать начальника Главного морского штаба и управляющего Морским министерством, члена Государственного совета, действительного, а затем и почетного члена Императорского Русского географического общества, адмирала Николая Матвеевича Чихачева (1830-1917), прославленного флотоводца, кавалера ордена св. Андрея Первозванного, адмирала В.Я.Чичагова (1726-1809).
Но, не адмиралами едиными создана блестящая военно-морская репутация нашему краю. Так, в частности, невозможно не упомянуть выпускника Морского корпуса, участника войны с Турцией 1877-78 гг. на дунайском театре, впоследствии военного писателя, генерала от инфантерии Александра Михайловича Бутакова (1851-1936). А вот еще одна неординарная персона – участник обороны Севастополя, главный медицинский инспектор флота, лейб-хирург, действительный тайный советник Владимир Сергеевич Кудрин (1834-1908).
И мы, конечно же, вовсе не забыли, а сочли необходимым выделить в отдельный абзац имена еще двоих замечательных костромичей. Речь идет о сверстниках, однокашниках по Морскому корпусу и боевых товарищах – героических защитниках Севастополя, военно-морских деятелях, кавалерах самых высоких отечественных наград, адмиралах Григории Ивановиче Бутакове (1820-1882) и Павле Александровиче Перелешине (1820-1901), чьи двухвековые юбилеи выпали на текущий год. Хотелось бы также заметить, что эти выдающиеся земляки стали главными героями двух первых наших книг из цикла «Океан Кострома», носящих название, соответственно, «Три века моряков Бутаковых» и «Уплывшие за Буй».
Подводя итог повествованию, хотелось бы еще раз вспомнить и еще раз повторить одну небезызвестную фразу. Как там у Григорова? «Без Костромы наш флот неполон…»! Именно так – без излишнего пафоса, но убедительно и с достоинством.
Олег Де-Рибас, член Совета Костромского областного отделения Русского географического общества