Не болтай!

В условиях военного времени даже неосторожно брошенное человеком слово может иметь для него самые печальные последствия. Об этом следует понимать всем. А наша история о том, как пожилой буевлянин попал за решетку после критических высказываний в адрес Советской власти. Причем, это была не критика в чистом виде, а обыденное ворчание старика по поводу несправедливостей окружающей жизни. В мирное время на это, возможно, никто не обратил бы и внимания, но в годы Великой Отечественной войны люди держали ухо востро.

Начальник царских тюрем

Это произошло в 1943 году. Александр Васильевич Лебедев, 66 лет от роду, проживал в городке Буй в доме 10 А на площади Революции. Квартира была коммунальная, он с двумя взрослыми дочерьми ютился в одной комнате.

Александр Васильевич родился в Костроме в 1877 году в дворянской семье, после учебы служил рядом со своим отцом в костромском Губернском управлении, а в 1906 году его назначили начальником тюрьмы в Буе. За время службы молодой Лебедев проявил себя эффективным руководителем и его стали бросать на помощь в те тюрьмы, где требовался умный и эффективный руководитель. За восемь лет он сумел поруководить четырьмя тюрьмами и везде наводил показательный порядок, устраивающий и власти и находящихся в этих заведениях людей. После Буйской его перевели начальником Варнавинской тюрьмы, затем Нерехтской, а в 1911 году его перевели на укрепление и восстановление Бахмутской тюрьмы в Екатеринославской губернии. И везде с его приходом в учреждениях пенитенциарной системы устанавливался порядок: арестованные меньше болели и умирали, питание их улучшалось, жалобы практически прекращались, при тюрьмах открывались собственные предприятия, на которых заключенные работали и приносили доход и себе и государству. Усердие Лебедева не осталось незамеченным и он был удостоен высоких наград и званий, в том числе и лично от Государя-Императора. Но случилась Первая мировая война, Александра Васильевича призвали на фронт, где он и прослужил смотрителем полевого госпиталя до 1918 года. Уволившись по болезни, Лебедев вернулся на постоянное место жительства в город Буй.

Новая реальность

При новой, Советской власти, ему жилось нелегко. Обладая красивым почерком, он работал в разных учреждениях то писарем, то делопроизводителем, то конторщиком. В 1927 году был лишен избирательных прав, как бывший начальник царской тюрьмы. Отныне ему было возможно работать только на рабочих должностях. В 1935 году, после больших хлопот, он добился восстановления в своих правах. Он рано овдовел, и сам растил своих дочерей. Жил на пенсию в 65 рублей в месяц, а еще приторговывал на рынке разными мелкими вещами, которые брал у своих знакомых для продажи.

Лебедев не скрывал своего прошлого, он скорее гордился им, показывал своим знакомым роскошный альбом, который оформили и подарили ему сослуживцы по Бахмутской тюрьме, провожая на фронт. Там, в частности, написаны такие строки: «Управляя тюрьмой, в которой находится свыше 500 человек, Вы неусыпно работали день и ночь, и, отрываясь от своих служебных обязанностей принимая и выслушивая всякого просителя — жалобы и просьбы и давали добрые и отеческие советы, служившие нам в пользу. Хотя Вы и были строги, но строги по службе, никому не позволяя делать никаких упущений и злоупотреблений. Вы берегли каждого и сохраняли каждую полушку казенных денег и имущество и порядок присмотра и чистоты Тюрьмы образцовой». Есть в альбоме и фотографии, и наградные документы и много чего, что и по сей день вызывает человеческий интерес и невольное уважение к человеку, получившему его.

И вот, в возрасте 40 лет эта успешная карьера Александра Васильевича закончилась, впереди была незнакомая и трудная работа ради добывания средств к существованию. С упреками и гонениями за прошлое. А за что его было упрекать? За честный труд на благо общества?

Кто донес?

Каким он был человеком дворянин Лебедев, бывший начальник царских тюрем, что он испытывал, оказавшись во враждебной ему среде, в условиях, когда был вынужден зарабатывать на жизнь случайными заработками? Трудно об этом судить по документам Дела №7 по обвинению Лебедева Александра Васильевича по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР, хранящегося в архиве новейшей истории Костромской области. В нем – вся информация о сути преступления Лебедева, об обстоятельствах его совершения, о суде и приговоре.

Для справки: статья 58-10 ч.2 гласит: «Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений» - влекут за собой лишение свободы не ниже шести месяцев, а в военное время — вплоть до расстрела.

Дело начинается фактом ареста Лебедева 16 августа 1943 года, однако в материалах дела зафиксировано, что четыре свидетеля, давших обвинительные показания, были допрошены еще в июне-июле 1943 года. А что послужило толчком к их допросу и интересу к высказываниям Лебедева из материалов Дела №7 не видно, однако на первом судебном заседании Лебедев указал, что причиной ареста может быть свидетель Георгий Русских. В мае 1943 года Русских попросил Лебедева продать на базаре пару его калош, тот согласился, но калоши у него украли, а отдавать за них деньги Лебедев не стал, чем и рассердил приятеля.

Свидетели-приятели

Свидетель Георгий Русских 68-и лет на допросе 22 июня 1943 года рассказал, что познакомился с Лебедевым в 1941 году, приятельствовали, бывали друг у друга в гостях, разговаривали о войне, о своей жизни. Лебедев при этом часто вспоминал старую свою жизнь, и почти всегда высказывал свое недовольство и обиду на Советскую власть, говорил: «Раньше при царском строе народу жилось гораздо лучше, а теперь большевики довели страну – ничего не стало. Советская власть нажила только одних базарных спекулянтов, которые жиреют, а трудовики дохнут. Если Советская власть сменится, народу будет гораздо лучше жить». И еще показал: «11 июня 1943 года я спросил Лебедева насчет подписки на второй военный заем, он мне на это ответил: «Я подписываться на этот заем не буду и платить деньги «им» (а к этому обругался площадной бранью) не буду никогда. Это не Советская власть, а какие-то прохвосты, жулики»…

На очной ставке 23 августа (начата в 23 часа 45 минут закончена в 3-24 утра) Русских подтвердил в глаза Лебедеву, что тот, при разговорах о жизни, говорил: «Сейчас живут хорошо одни коммунисты, которые о народе не заботятся, и особенно об нас стариках». И еще говорил: «При царизме народ жил лучше, а теперь большевики нашу страну довели до того, что нигде ничего не стало, а Советская власть развела одних базарных спекулянтов».

24 августа (с 22-10 до 2 часов утра) на очной ставке свидетель Ильинский 59 лет от роду привел слова Лебедева: «Советская власть долго не просуществует, ее Гитлер все равно победит, так как у нас много недовольных властью, и все более из-за колхозов, из-за них разогнали всех единоличников, а колхозы довели крестьянство и страну до обнищания. Скоро будет у власти буржуазия, вот тогда и я пойду к ним работать, если потребуется, то встану с оружием в руках на защиту новой буржуазной власти». И еще говорил: «Большевики и коммунисты народ неграмотный, но занимают высокие посты… Вот вспомянешь старое царское правительство, тогда и такие как я были в почете».

По утверждению Ильинского Лебедев восхвалял палача Гитлера: «У Германии запасов очень много, там народу живется хорошо, ихний руководитель Гитлер умеет управлять страной, его надо просить нам, чтобы он пришел к нам в Россию и научил бы нас управлять страной, так как у наших руководителей ума не хватает. Красная армия у нас голодает, а немецкая питается хорошо».

Были еще два свидетеля, давшие против Лебедева подобные изобличающие его показания – что Лебедев был недоволен Советской властью, ругал ее и коммунистов.

После многих допросов и очных ставок со свидетелями, Лебедев не сразу, но признал свою вину и дело направили на рассмотрение военного трибунала.

Военный трибунал

На первом же заседании суда в начале ноября 1943 года Лебедев заявил, что виновным себя не признает и что свои признательные показания на следствии он дал под угрозой следователя Чистякова. Утверждает, что все свидетели так или иначе были сердиты на него и имели основания клеветать. И попросил вызвать дополнительных два свидетеля. Суд согласился с подсудимым и перенес заседание на другую дату.

Последующие несколько судебных заседаний не состоялись из-за болезни подсудимого. В медицинской справке тюремный врач указывает на тяжелое состояние Лебедева и пишет: «Заключение: к физтруду не годен. Нуждается в посторонней помощи, уходе и хороших бытовых условиях. В условиях мест заключения — безнадежен».

Лебедев болел три месяца и только 26 февраля 1944 года его смогли доставить на заседание трибунала. Новые свидетели не смогли изменить мнение судей о Лебедеве и трибунал приговорил его к 7 годам в исправтрудлагерях с последующим поражением в правах. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, говорилось в приговоре.

После приговора

Возраст и состояние здоровья Лебедева дают веские основания полагать, что, оказавшись в сталинских лагерях, он вскоре погиб, умер. Однако это не так. В архиве новейшей истории не так давно был снят гриф «секретно» с еще одной папки этого дела, в которой имеются несколько писем Лебедева. С 1951 года А.В.Лебедев обращается к властям с просьбой вернуть ему трудовую книжку, изъятую у него при аресте в 1943 году. Эта книжка нужна ему для начисления полноценной пенсии, поскольку в ней указывается выработанный им довоенный стаж. К сожалению, получить обратно трудовую книжку Александру Васильевичу так и не удалось. Переписка относительно ее получения продолжалась вплоть до 3 марта 1955 года — последнее письмо Лебедева. Управление МВД по Костромской области сообщило Лебедеву, что «...указанные им в заявлении документы, согласно акта, после его ареста были уничтожены».

Когда умер Александр Васильевич, где — неизвестно. 19 ноября 1992 года прокуратура Костромской области вынесла по этому делу свое Заключение: из материалов дела видно, что Лебедев А.В. осужден необоснованно, а поэтому подлежит реабилитации, как жертва политических репрессий. Данные о его реабилитации родственникам не сообщались и справка о реабилитации никуда не направлялась.

А ведь у него на момент 1943 года были две дочери: Нина 1911 года рождения и Мария 1913 года, а также родной брат Василий и сестра Варвара, живущие в Костроме. Возможно найдутся их дети, внуки-правнуки, которые внесут в свою семейную летопись эту историю своего предка. Возможно, в Буе кто-то помнит этого человека, ведь он прожил там почти 40 лет. В последние годы проживал по адресу: г.Буй, ул.Горького, 37.

Николаев Николай,
пресс-служба Государственного архива новейшей истории Костромской области

Источник: ГАНИКО: ф.3656 оп.2 д.2433с

Не болтай! // Костромская народная газета № 15. 2022. 13 апреля. С.13 (PDF, 324Кб)

Назад